Наталья Белюшина

Не думала, что вспомню, как звали автора каких-то там рассказов, опубликованных в случайно взятом в Маяковке почитать журнале, через как минимум 20 лет после их прочтения, но вчера неожиданно вспомнила. Осенний вечер - скрип не то качелей, не то покосившейся остановки - рассказов было три, и из которого именно застряла в памяти эта картинка, с цветом, звуком и тактильным ощущением промозглости, не знаю. Интернет вовсе не подкинул мне радостно тексты, старые и новые, а отправил к какому-то нелепому телесценарию (или лепому, всё равно никогда ведь не увижу, не важно), предложил разобраться в происхождении фамилии, и - внезапно - единственным светлым лучом среди всей этой свалки мелькнула ссылка на запись napopolam семилетней давности, которая начиналась словами "случился рассказ "Интимное дело", подписанный "Натка Белюшина". Потом приходилось думать, что это обалденье было глюком (нем. -- счастье, рус. -- галлюцинация), потому что нигде больше ничего ТАКОГО не".
Именно таким и было ощущение от этих рассказов - так что, по крайней мере, не примерещилось, а действительно было.
Из трёх сюжетов помню только один. С троллейбусом. Он подходит к остановке и ждёт троллейбуса, чтобы ехать домой, и раз за разом подъезжают семнадцатые (номер наобум написала, конечно), везущие к ней. Он взрывается. Он думает "сейчас приеду к ней и всё выскажу. Столько времени прошло. Сколько можно. Пусть перестанет посылать мне эти троллейбусы. Я хочу спокойно ехать домой". Он садится в семнадцатый и едет, а потом идёт к её дому, ветер подталкивает в спину, фонари зажигаются, чтобы осветить дорогу. Приходит и звонит в дверь. Открывает незнакомый мужчина, изнутри квартиры слышится смех, она подходит к дверям и смотрит на него с удивлением - не звала и не ждала... Он сам посылал себе эти троллейбусы, и ветер, и всё остальное.

Девушка почти с веслом... с фотоаппаратом